Тихо, как в раю,

Я себе пою, я себе крою.
Опустилась ночь,

За стежком стежок,
Грошик стал тяжел.
Ой вей...

Девочка моя,

Милая моя, фейгалэ моя.
Грустноглазая,
Папа в ушко майзу скажет,

Ой вей...

Было время, были силы, да уже не то,
Годы волосы скосили, вытерли мое пальто.
Был один еврей, так он сказал, что все проходит.

Тихо, как в раю,
Звезды над местечком высоки и ярки,
Я себе пою, я себе крою... Тихо, как в раю,
Звезды над местечком высоки и ярки,
Я себе пою, я себе крою.
Опустилась ночь,
Отдохните дети, день был очень жарким,
За стежком стежок,
Грошик стал тяжел.
Ой вей...
Было время, были силы, да уже не то,
Годы волосы скосили, вытерли мое пальто.
Был один еврей, так он сказал, что все проходит.
Солнце тоже, вей, садится на закате дня,
Но оно еще родится, жаль, что не в пример меня.
Кто же будет одевать их всех потом по моде?

Девочка моя,
Завтра утром ты ко мне вернешься,
Милая моя, фейгалэ моя.
Грустноглазая,
Папа в ушко майзу скажет,
Засмеешься - люди разные, и песни разные.
Ой вей...
Будет день, и будет пища, жить не торопись,
Иногда богаче нищий, тот, что не успел скопить,
Тот, кого уже никто нигде ничем не держит.
Нитка, бархат да иголки - вот и все дела,
Да еще талмуд на полке, так бы жизнь и шла, и шла.
Только солнце вижу я все реже, реже.

Было время, были силы, да уже не то,
Годы волосы скосили, вытерли мое пальто.
Был один еврей, так он сказал, что все проходит.

Тихо, как в раю,
Звезды над местечком высоки и ярки,
Я себе пою, я себе крою...

Тихо, как в раю...
Звёзды над местечком высоки и ярки.
Я себе пою,
А я себе крою.
Опускайся, ночь.
Отдохните, дети, день был очень жарким.
За стежком стежок.
Грошик стал тяжёл.

                Было время, были силы,
                Да уже не то.
                Годы волосы скосили,
                Вытерли моё пальто.
                Жил один еврей, так он сказал, что всё проходит.
                Солнце тоже, вэй, садится
                На закате дня.
                Но оно ещё родится,
                Жаль, что не в пример меня...
                Кто же будет одевать их всех потом по моде?..

Девочка моя,
Завтра утром ты опять ко мне вернёшься,
Милая моя,
Фэйгелэ моя,
Грустноглазая,
Папа в ушко майсу скажет, засмеёшься.
Люди разные,
И песни разные...

                Ой, вэй!
                Будет день, и будет пища,
                Жить не торопись.
                Иногда богаче нищий,
                Тот, кто не успел скопить.
                Тот, кого уже никто нигде
                                                                 ничем не держит.
                Нитки, бархат да иголки -
                Вот и все дела.
                Да ещё Талмуд на полке -
                Так бы жизнь шла да шла...
                Только солнце вижу я всё реже,
                                                                         реже...

Тихо, как в раю...
Звёзды над местечком
                                        высоки и ярки,
Я себе пою,
А я себе крою...

Еврейский портной

Тихо, как в раю,

Я себе пою, я себе крою.
Опустилась ночь,
Отдохните дети - день был очень жаркий-
За стежком стежок - грошик стал тяжел.
Ой вэй!

Что все проходит.
Солнце тоже, вэй, садится на закате дня,
Но оно еще родится,
Жаль, что не в пример меня.
Кто же будет одевать их всех потом по моде.

Девочка моя,
Завтра утром ты опять ко мне вернешься,
Милая моя, фэйгэлэ моя.
Грустноглазая.
Папа в ушко майсу скажет - засмеешься,
Люди разные и песни разные.
Ой вэй!

Будет день и будет пища-
Жить не торопись,
Иногда богаче нищих
Тот, кто не успел скопить.
Тот, кого уже никто нигде ничем не держит.
Нитка, бархат да иголки - вот и все дела,
Да еще талмуд на полке-
Так бы жизнь шла и шла.
Только солнце вижу я все реже, реже.

Было время, были силы, да уже не то
Годы волосы скосили, вытерли мое пальто.
Жил один еврей, так он сказал:
Что все проходит.

Тихо, как в раю,
Звезды над местечком высоки и ярки,
Я себе пою, я себе крою,
Я себе пою.

Перевод текста песни Михаил Шуфутинский - Еврейский портной

Quiet as a paradise,

I myself sing, I imagine a cut .
Night fell ,
Relax kids - was a very hot day ,
Stitch by stitch - groshik became heavy.
Oi Vey!

Lived a Jew , so he said:
That everyone goes through .
Sun too, wel , sits at sunset ,
But it has to be born ,
Sorry , that is not an example of me.
Who is going to wear them all the fashion then .

My girl,
Tomorrow morning you "ll come back to me again ,
My dear, my feygele .
Grustnoglazaya .
Dad"s ear Mays says - zasmeeshsya ,
People are different and different songs .
Oi Vey!

Day and will be food -
Live not in a hurry ,
Sometimes the poor richer
Anyone who does not have time to save .
He whom nobody anywhere does not hold .
Thread, needles velvet yes - that"s the case,
Yes, even the Talmud on the shelf -
So life went on and would go.
Only the sun , I see less and less , less.

There was a time , had the strength , but is not the same
Years mowed hair , wiped my coat .
Lived a Jew , so he said:
That everyone goes through .

Quiet as a paradise,
Stars over the borough are high and bright ,
I myself sing, I myself cut,
I myself sing .